Камрад
|
Мой фанфикшен!
Предвижу, что при виде названия темы многие скептически хмыкнут.  Но, поскольку тов. Артемис одобрила данное произведение, я решил вынести его на суд Камрада.
Итак:
БЕСКОНЕЧНАЯ ВОЙНА
«Для воевавших война никогда не кончается.»
Курцио Малапарте.
«Красная, красная кровь
Через час уже просто земля…»
Виктор Цой.
«Slowly marching on
still we're marching on»
Blind Guardian, “A dark passage”.
Снаряд на этот раз упал совсем близко. В огромном здании гипермаркета появилась еще одна дыра. Солдат-клон с личным номером Ипсилон-522-5, прислонившийся к закопченной пожаром стене дома, сплюнул на искореженный пермакрит улицы. Ипсилон-522-8, который, в отличие от своего сослуживца, был в шлеме, неодобрительно посмотрел на серое небо и прошипел сквозь стиснутые зубы:
- С-ситх, пристреливаются, гады! Как пить дать накроют к хаттовой матери!
- Успокойся, Восьмерка! Они не в нас метят, а в артиллерийские позиции позади.
- Угу, будто мне, если меня разнесет в клочья, будет легче от сознания того, что это промах!
- Хватит болтать! – оборвал их диалог командир, Ипсилон-522-1. В наступившей тишине, нарушаемой лишь глухими разрывами снарядов где-то в дальних кварталах, стало отчетливо слышно жужжание сервомоторов.
- Дождались! Допрыгались! – зло бросил командир. – Железки снова в атаку пошли!
Он высунулся из-за импровизированной баррикады, составленной из обломков стен и одного сгоревшего ховеркара. В дальнем конце улицы показались голубовато-стальные боевые дроиды. Супер Боевые Дроиды, название дурацкое, но такова классификация. СБД.
- Пятьсот Двадцать Два – штабу, на нас прут СБД, приблизительно взвод, нужна поддержка, мы застряли на перекрестке у гипермаркета! – проговорил Первый по комлинку, встроенному в шлем. На другом конце что-то пошумело, пошуршало, и, наконец, ответило:
- Штаб – Пятьсот Двадцать Второму, к вам идет танк, держитесь, прорывайтесь вместе с ним. Вы должны выйти к Рубежу. Конец связи.
Командир с непередаваемым выражением лица, лица, которое было одинаково у всех солдат-клонов армии Республики, надел шлем, взял свою винтовку и высунулся из-за завала еще раз. Противник приближался. Первый кивнул двадцати солдатам, оставшимся от его взвода. Клоны заняли свои позиции, Пятерка выставил в дыру между разбитой машиной и куском стены тяжелый скорострельный бластер. Теперь дроиды заметили солдат, и красные трассы протянулись от них к баррикаде. Клоны ответили дружным залпом из девятнадцати винтовок и одного лучемета. Стальные фигурки разметало. Сзади послышалась тяжелая поступь шагающего танка АТ-ТЕ. Повернувшись к своим, Первый обнаружил, что трое солдат уже валяются среди куч битого стройматериала.
- Всем подразделениям! Враг прорвал оборону на правом фланге! Повторяю, правый фланг прорван, пауки прут в пролом! Всем кто меня слышит! – внезапно закричал по связи захлебывающийся голос. Пауками называли шагающие танки-дроиды сепаратистов.
- Дело дрянь! Они могут выйти нашей роте в тыл! – с тревогой в голосе, различимой даже сквозь шлем, произнес Девятый.
- Как бы они всю нашу дивизию в кольцо не взяли! – оборвал его Первый. Из переулка сзади вывернул АТ-ТЕ. Перед ним бежал взвод солдат. Пятнадцатый облегченно снял с головы шлем, и хотел было вытереть выступивший на лбу пот, как его срезал красный луч. Клоны бросились на землю. Судя по всему, стреляли из пролома в стене гипермаркета.
- Дерьмо! Они заняли гипермаркет! То-то я смотрю, артиллерия садить перестала! – прокричал кто-то. Голос у клонов тоже был один на всех. Танк грузно развернулся, переступая шестью лапами, и дал залп в сторону огромного магазина. Кроме морального удовлетворения, да и то сомнительного, ничего полезного еще одна дыра в стене не принесла. Подбежал командир другого взвода. Он представился:
- Ипсилон-524-1, нам всем приказано двигаться на правый фланг и ликвидировать прорыв.
- У меня всего шестнадцать человек осталось!
- У нас зато полный комплект. Полезайте в танк и поехали.
Отряд 522 погрузился в АТ-ТЕ. Солдаты расселись на скамьях в десантном отсеке. Танк залязгал металлическими сочленениями ног и двинулся вперед. Послышался грохот, видимо, шагоход спихнул с дороги разбитый ховер. Второй испросил разрешения закурить. В отличие от остальных, он не был клоном, это был доброволец, один из тех безумцев, что по своему желанию нырнули в водоворот этой беспощадной войны.
- Приехали! Дальше вам в танке ехать нельзя – здесь пауки ошиваются, да и ракетометчиков порядочно! – раздался голос командира-524 в шлеме Первого. Он махнул рукой в сторону люка. Подчиненные поняли его сразу. Солдаты организованно высыпали из транспорта, следя за окнами домов.
- Первый, это Семерка, пока никого не вижу…
- Будьте осторожны… Это ненадолго. Двойка! Проверь переулок на четыре часа!
Такие обозначения были приняты в армии. Прямо перед собой – двенадцать часов, сзади – шесть, справа – три и так далее, будто боец стоял посреди гигантского циферблата.
- Чисто! – доложил заглянувший в переулок солдат.
- Ладно. Вперед! – тихо скомандовал Первый. Отряд двинулся. Следом топал танк. Вдалеке виднелся еще один перекресток. Еще дальше ее перегородил взорванный АТ-ТЕ. Очевидно, это и было место прорыва.
Это всегда случается внезапно. Городские бои тем и отличаются – никогда не знаешь, откуда в следующий раз выскочит враг. Сейчас он выскочил на перекресток. Высокий дроид-паук с шарообразным корпусом, помещенном между четырех, прямых, похожих на палки, ног, вышел прямо в центр перекрестка и его орудие непрерывного лазерного луча, похожее на жало насекомого, принялось поворачиваться в сторону солдат Республики. Танкисты среагировали незамедлительно, но и противник был не прост – паук увернулся от синего луча главного орудия. В следующую секунду он выстрелил. Красный луч попал вместо АТ-ТЕ в стену здания. Дроид мгновенно сменил прицел, и, прежде чем иссякнуть, луч переместился на то место, где стояло несколько солдат из взвода №524. Луч вспорол мостовую, практически ничего не оставил от одного клона и перерубил пополам второго. Третий прыгнул в сторону. А потом скорострельные противопехотные орудия подрубили дроиду одну ногу. Он неуклюже завалился, и заряд главной пушки пришелся прямиком в круглое «тело». Куски искореженного металла дробно простучали по пермакриту. Этот бой окончен.
Первому попало по голове обломком стены, в которую попал паук. Шлем был безнадежно испорчен, так как был разбит визор, а это означало слепоту. Клон стащил с головы ставший в одночасье абсолютно бесполезным шлем. В танке, на счастье, нашелся запасной.
«Мы все так же заменимы, как и этот шлем…», подумал Первый, и отбросил эту мысль за ненадобностью. Надо двигаться вперед.
- Одиннадцать часов, СБД, сто метров! – прокричал Восьмой.
Снова запели ДЛ-15, винтовки солдат-клонов. Дроид разлетелся на запчасти. А на перекресток уже выбегал целый отряд. Воздух расцветился красными и синими вспышками.
Первым упал Восьмерка. Красный заряд с убийственной точностью поразил его прямо в центр трехконечного визора. Клон без единого крика шлепнулся спиной на землю. Только брякнули белые металлопластовые доспехи.
- Да что вы стоите посреди улицы! В укрытие! – прокричал первый. Он сам знал, что укрытий практически нет. Открытый бой.
Казалось, прошла вечность, прежде чем танк соизволил превратить всех оставшихся дроидов в обломки и лужицы расплавленного металла. На самом деле же прошло меньше тридцати секунд. На земле навсегда остались лежать четверо солдат. В том числе и тот, что счастливо уклонился от луча дроида-паука. Такова судьба любого клона. Не сегодня – так завтра, не сейчас – так минутой позже. Кого заботит гибель абсолютно одинаковых солдат? Самоценная уникальность каждого индивидуума? У них одна индивидуальность на всех, да и та подавлена. Выгружаясь из транспорта на очередной планете, они по-детски радуются не виданному ими раньше – водопаду, траве, зверям – только чтобы пасть через десять минут на поле боя. Как ни парадоксально, в конечном итоге весь смысл их жизни – умереть. Потому что если кончится война, они просто перестанут быть нужны. Они рождены, чтобы воевать и умирать, они просто не умеют делать ничего другого. Обычный солдат – даже если он погиб от бомбежки через минуту после призыва в армию – все-таки до этого жил. Клоны всего этого лишены, лишены даже возможности жить, просто жить. У них есть мысли, они могут говорить на отвлеченные темы – в перерыве между боями – но все это, составляющее жизнь нормального человека, для них – не главное. Люди рождены, чтобы жить, и смерть на войне – не их естественный конец. Клоны созданы, чтобы воевать, и гибель в бою – их единственный конец. Восемьдесят процентов из первого выпуска не доживут до конца войны. Оставшиеся, демобилизованные по причине старости, а биологический возраст двадцатитрехлетнего клона – шестьдесят, утратившие смысл жизни, встретят смерть от дряхлости в тридцать-тридцать пять лет в специальных центрах для ветеранов. Они умирают не за Республику, не за Палпатина, а потому, что их создали для этого. Война для них бесконечна, она фактически длится всю их короткую жизнь. У них даже нет имени – только номер.
__________________
Мара - правая рука,
Вейдер - левая нога,
И имперским сапогом
Всю галактику попрем!
|
